мужчины и люди, которые думают, что слэш - это кудрявый гитарист, НЕ ХОДИТЕ под кат, а если зашли из любопытства, то не читайте до конца. пожалуйста.
вам неудобно будет, а мне неловко. .
читать дальшеЖанр: френдшип.
Название: Красный скорпион-2 (простенько и со смыслом, а также в лучших традициях названий сиквелов)
Фандом(источник): Красный скорпион
Герои: собствеено сам Красный скорпион и мой отдельно выдуманный и вылепленный товарищ. в моей голове имеет отдаленное сходство фейсом с чаннингом тотумом (картинку не нашла покамест).
Время действия: начало восьмидесятых 20-го века. вымышленная страна вроде как в африке.
Дисклаймер: герои не мои , денег не получаю . славу и почета тоже. преклонения никакого.
Ворнинг: НЕБЕЧЕНО. выдумано. вычурно. хаотично. халтурно.но из-за потрясающей отсутствия логики и здравого смысла в боевиках восьмидесятых годов- писать по ним одно удовольствие- знай соответствуй.
Такая вот история брат, что сижу сейчас с тобой и мелю языком безостановочно. А потому-что поговорить не с кем. С психологом? Мхх. С подчиненными? Не смеши. С Ником?... да с Ником я обо всем разговаривал. А об этом нужно поговорить именно с ним… Только где, черт возьми, я его теперь найду? Он появился ниоткуда и ушел в никуда. Вот и получается, что только с тобой. Может еще с дядей Роджером, если б он был здесь. Мы с ним хорошими друзьями были , обо всем говорили. Он мне всегда правду в лицо резал и от меня того же требовал. Он многого от меня требовал, но не , знаешь, словами, а… самим своим существованием. Я на него равнялся.
Дядя Роджер… Он пришел с войны- мне лет восемь было, до этого я его почти не видел, а тут… как в древней Греции получилось: до семи лет – на женской половине обитал, а с семи- пожалуйста к воинам.
Я в армию из-за него пошел, из-за его рассказов… и девушка у меня из армейских была, то есть вроде как и есть, но… она где-то там, а я где-то тут… двое военных в паре- это похуже, чем двое юристов, а я это говорю со знанием дела, слышишь? Отец с матерью однажды пытались юридически договориться о том, кто должен готовить мне завтрак…Так и ушел в школу голодным. Не было б дяди Роджера, стал бы я, наверное, адвокатом, как они. Или бизнесменом или еще кем похуже. Но когда я увидел дядю… у меня в голове как будто дзинькнуло, что-то, просияло. Он в гости пришел в парадной форме, со всеми медалями- глаза слепило. Но я не на форму купился. Потом в своем трейлере он уже не напрягался: джинсы, футболки, гитара, пиво и волосы длиннее приличного. Такой хиппи-вояка, представляешь? У него свой дом был, но он любил на трейлере уезжать на природу, где людей поменьше. Потом стал выезжать на природу , которая к нам поближе. Сказал отцу «запустил пацана», а мне так прямо и резанул «рожа у тебя чересчур красивая. Как бы кто не попортил.» и прав он был. Я до тринадцати лет на девчонку больше похож был. Морда смазливая, глаза зеленые, костлявый, да пригожий. А потом мышцы накачал, подбородок квадратным стал, да еще шальная пуля в академии мне лоск подпортила- лицо царапнула, шрамом обеспечила.
Дядя учил меня драться, лазать по деревьям, смешно, но я до этого боялся… в футбол со мной играл, истории рассказывал… Про войну особо не говорил, все про своих ребят.
У него свой иконостас был,- цветочный горшок, а в него рядком – военные жетоны воткнуты. «война,- говорил, - дрянь, но каких я там ребят встречал»
Я Нику про него рассказывал. Вообще молчать не мог рядом с ним. Хоть нет, постой, -первые несколько часов молчал, как рыба. Мы ж с ним познакомились… экстремально.
В том баре, где все приличные офицеры пьют, а молодняк дерется.
Когда я влетел внутрь, то не особенно разбирался. Моих ребят били, и я старался их растащить. Нас замел патруль до выяснения, и только тогда я узнал, что шестеро моих молодцов дрались с одним. А потом, в камере куда нас дипломатично запихнули всех скопом, я уже выяснил, что он- русский солдат, а драку начали мои молодцы, за что им крупно потом влетело от меня. Там же в камере я хранил лицо, ожидая пока свяжутся со старшим офицером, и рассматривал его
Он сидел напротив- удобно разглядывать было, хоть и из-под лобья. Смешно нас семеро в одном углу, а он один- в противоположном. Как на ринге.
Здоровущий- выше меня на полголовы, а я не самый маленький парень в армии.
Светловолосый- волосы будто обгорели на солнце да и остались в таком состоянии
Полусидел расслабленно на скамье, и вальяжно так ухмылялся в нашу сторону… в мою… Мои парни злобно на него косились, но рядом со мною не делали никаких попыток его задеть.
Нас выпустили через час. Нас. Его оставили в камере.
Какого же было мое удивление, - увидеть его в кабинете капитана на следующее утро.
А уж то, что капитан взял его на роль проводника… Шок одним словом.
Видишь ли , был инцидент- пропали пятеро международных журналистов. Мы должны были их найти, а Ника назначили в проводники, потому что он и был тот самый «охотник», «чокнутый», «поводырь» или самое известное его имя- «скорпион», полумифический герой пустыни, приведение- про которого все говорили, но никто не видел.
Николай- вот полное его имя, которое я сразу же на свой лад сократил до Ника. И в звании лейтенанта. «Вот , черт»- мысленно выругался я, «у нас с ним одно звание»
Он конечно уже не служил в своей армии, но звание хранил, как… как мой дядя те жетоны.
И вот стою я , смотрю на эту махину- он на полголовы выше, загорелее, мощнее, а глядит прямо мне в глаза и усмехается, как накануне в камере. А у меня еще губа саднит, потому что кто-то, может, и он по лицу мне заехал и вообще неловко как-то- он потенциальный враг, хоть и не службе, а вдруг заведет куда не туда? Мне на него сердится нечего, это у ребят гордость задетая, а у меня только осадок после драки и кутузки. Лицо я держал , протянутую руку пожал, с секундной задержкой, но пожал. Крепко, но без давления
Хотя… честно говоря… бычился я потому, что он мне сразу понравился. Как в камере его увидел и разглядел, а потом сопоставил, что он моих желторотых еще пожалел, не на полную бил, не покалечил.
Но понял я это совсем недавно.
Первое время мы будто псы вынюхивались, осторожничали. Да и не одни мы были. Со мной снарядили четверых. Ник как их увидел себе под нос что-то буркнул. Он потом, когда мы общаться стали, сказал, что и один бы справился, но дословно «освобождать всегда должны американцы»
А парней неопытных дали. Совсем зеленых. Капитан скривился, когда их увидел.
Боруц- моя тень, один из тех, кто был тогда в баре, а потом в кутузке- самый опытный и это было печально. Клим- санитар с робкой, как у девушки, улыбкой. Долтон- у него даже бритая лысино будто кучрявилась, а уж когда отрастал, так кудрился будь здоров, подрывник. Уивер- умел делать такое лицо, что становилось страшно.
Вот мы такие красавцы, в полном обмундировании, с вещьмешками и на джипе ждем нашего скорпиона, а он приходит- чуть не в шортах, майке. Опять усмешка в поллица и такой , знаешь, очень обидный прищур глаз. Через час поездки по желтому ландшафту лицо зачесалось, а он вдруг прика… попросил остановиться и сделать привал. Ну я подумал, он может след учуял. Стою вдаль вглядываюсь, а он подходит и ни слово не говоря с серьезным видом мне лицо трогает. У меня сердце вниз ухнуло, думал приплыли… только потом почувствовал, что- то влажное, холодящее, а потом углядел, что ребята по парам разбились и чем-то друг друга сосредоточенно мажут, будто камуфляж накладывают. Ну я расслабился немного, а сам про себя думаю, что сразу я ему не врезал, как плохое подумал, даже в голову не пришло отшатнуться. Хотел бы я на свое лицо тогда взглянуть : наверно глаза , как фары и рот открыт, а ресницы хлоп-хлоп ошарашено.
Я ж парней за меньшее охаживал. А когда один офицер пытался подъехать - это стоило ему сломанной руки, а мне досрочного звания лейтенанта. Я Нику рассказывал.
У нас как-то так получалось, что то хворост для костра собрать, то местность осмотреть, привал сторожить- мы как-то все время не сговариваясь вдвоем оказывались
Один раз, когда местность через прицел просматривал, он спросил:
- «Ресницы не мешают?»- деловито так, без подкола, из чистого любопытства.
-«Теперь нет»,- отвечаю,- «хотя в военной академии на экзамене кровь мне попортили и я их сотриг».
Он приподнял бровь и посмотрел на меня уважительно. Я ему рассказал, как на экзамене в военной академии разозлился , когда не получалось выбить мишень- ресницы между собой сцеплялись- и заорал «ножницы» на весь полигон. Комиссия тогда тоже впечатлилась: после этого я отлажено стрелял один за одним, а до этого мазал и мазал.
- «И как оно было… почти без ресниц?» - наклонив, голову спросил он.
- «Да ничего, только когда я делал так»- я зажмурил один глаз, и постучал пальцем по щеке у самых ресниц,- «тут кололось».
Ник усмехнулся. Но не обидно, а так «ух, ты» и «не ожидал» и «молодец».
А ребята, сидевшие чуть поодаль на привале, тянули шеи, чтоб услышать наш разговор. Особенно Боруц. Я ж его личный пример для подражания и обожания.
Боруц-он… такие ребята есть. Равняются на кого-то и почитают его чуть ли не божеством. Знавал я такие случаи. Предан, будто раб, или собака, но потом приходит момент осознания и тут хорошо, если просто с пьедестала скинут, а то и загрызут насмерть…
Но я заслужил его уважение делами, а не смазливым лицом, красивой винтовкой или перспективными связями. Тем и успокаивался. Думал пройдет. Парень то толковый…
Я вот подумал..
У меня ж всегда друзей мало было. Каждый второй парень в школе и академии назовется моим другом, но…Я как в восемь лет решил, кем дальше буду, так все. Меня заклинило. Кроссы, упражнения, чтение по теме. Мало у кого из моих сверстников такая целеустремленность была. Вот и получалось, что в основном верховодил. На равных как-то общения не получалось.
А в вест-пойнте я вгрызся по самую печонку. Лучшим был. А служить стал, как обухом по голове «и где же все те замечательные парни, про которых дядя рассказывал?» Штабные крысы, пустоголовые, просто идиоты… Я даже испугался немного. Такое окружение… А с просто солдатами мне уже дистанцию положено держать. Настоящих бойцов то я нашел, вот только один- моряк, второй- летчик, а третья на другом конце мира служит. «военно-вооруженные силы в миниатюре»
Поэтому с Ником… с Ником было странно, ново, необычно. И именно так, как я представлял, когда дядя Роджер рассказывал про своих ребят.
Но, отвлекся.
Мы были в режиме радиомолчания до точки выхода на связь. Но до этого времени связь у нас сдохла из-за песчаной бури , которую то мы пережили спокойно, благодаря Нику, а вот наш джип и вещи, которые были в нем…Скорость перемещения машины значительно уменьшилась, а рация сдохла намертво. А настигла нас песчаная кутерьма на второй день нашего пути, который должен был стать и точкой нашего возврата, вот только не стал. Людей на месте мы не обнаружили. Собственно мы и место то не обнаружили – голая пустыня, и по началу я решил, что наша разведка нас напарила. А потом подошли- разглядели под песком и остатки сгоревших почти до тла зданий, и трупы. Кто-то либо знал о нашем приходе, либо решил подстраховаться.. И можно было бы идти назад, но, понимаешь, останков было аккурат на четырех человек. Мужчин. А пятую журналистку видимо забрали… для определенных целей.
И мы пошли за Ником, который повел нас дальше за ублюдками. Ник сказал , что они ведь не святым духом питаются, а добывают где-то продовольствие, и мы пришли в небольшую деревню, полную маленьких доброжелательных черных людей. Поговорил с ними на ихнем языке, а по пути он что-то высматривал на песке и хитро щурил глаза , когда я спрашивал, что он там видит.
И когда мы нашли их новую стоянку, то разделились : я, Ник и Клим пошли вперед, а остальные остались на стреме. Мы выбрали сумерки вечера, послеобеденную тишь, когда большая часть ублюдков в военной форме уехала на своих танко-джипах. Но как всегда пара решивших не вовремя проявить старательную прыть, охранников чуть не погубила все дело. Точнее мы с Ником справились бы с ними без проблем , тихо и по одиночке, но вот Боруцу так не показалось…
Если у человека есть заряженная винтовка, то он рано или поздно выстрелит. . Может , когда Боруц смотрел на меня через прицел в тот момент, когда гориллоподобный гад душил меня стальным захватом за горло у меня и было не самое веселое выражение лица, но я мог бы справиться с гориллой, правда. Я как-раз уворачивался, потому то Боруц и меня задел, когда выстрелил. Он попал в гориллу- уложил его насмерть, молодец. Но и меня поцарапал. Скажешь большая ль беда, царапина? Я тебе потом расскажу.
Отыскали журналистку, в охапку ее и бежать, пока остальные не опомнились. Девчонка ни жива ни мертва, смотреть на нее страшно. Трясется вся, смотрит глазами полными ужаса и лепечет что-то на французском. Ее Клим еле осмотрел, только ощупал слегка на предмет тяжелых увечий- она отшатывалась от него все время, хорошо не кричала, и льнула к Боруцу, видимо найдя в нем родственную душу. Боруц был не менее ошарашен , чем она. То ее неловко успокаивал, то смотрел на меня безумными глазами и просил прощения. Я выговор ему короткий сделал из-за самой стрельбы, да не выговор , так внушение, а потом убедил его, что со мною все в порядке- царапина. Но Ник с этим диагнозом не согласился. Сказал, что это не царапина, а колдобина. Меня ведь Ник, пока Клим занят был, осматривал и врачевал мое плечо. Пальцы у него легкие, незаметные, боли совсем не чувствовалось. Раз, два и я уже перевязанный. Раз, два и джип наш захрипел, как недобитая лошадь, и снизил скорость еще раз. Ехать мы стали не быстрее черепахи или той же недобитой лошади. А за нами ведь и погоню уже если не снарядили, то вот-вот запустят. А машины у них не в разы быстроходней. Проехали мы так все вместе еще немного, а потом опять разделились. Ник как сказал, что пойдет следы заметать-переделывать, я тут же «я с тобой» выпалил. Потом уже попытался придумать вразумительное оправдание сам себе, что и не могу я его одного отпускать, и мало ли чего он вдруг удумает, и я вроде как условно главный и всякие там глупости. А Ник только кивнул спокойно, будто и не сомневался в моем участии. Дал парням компас и инструкции как двигаться дальше. А я Боруца старшим сделал. У него лицо просияло, словами не описать. И тоже кивнул только, но знал я, что журналистку , ее Элла звали, он доставит живой и невредимой чего бы это ему ни стоило и что бы по пути не случилось. И Элла это почувствовала и подуспокоилась. И Ник на меня так опять с прищуром посмотрел, как тогда когда я про ресницы рассказывал.
Спрыгнули мы в добрый путь, темную ночь и холодный песок.
Саботировали колонну злопыхателей, отправленных за нами в погоню. Первую машину в тартарары отправили, вторую перевернули, а последнюю , избавившись от содержимого, угнали. Оставшиеся три полетели уже за нами в погоню, совсем в другую от ребят сторону. Этого нам только и надо было. Постреляли конечно друг в друга. Мы им шины пробили и количество человек подсократили, а они нам тоже машину покоцали. И рацию только что стыренную убили и бак с горючем на кочке, из-за быстрой езды камнем помяло и чуть не пробило, но тогда уже наши шинопробитые преследователи уже отстали и это было не смертельно.
Только вот помнишь про царапину?
Да… Особенность у моего организма такая, что если есть на теле открытые раны , то лихорадить меня начинает. Мелкие царапки- ерунда, но порезы покрупнее… Я вон и с лицом тогда недели две провалялся в госпитале. Ну, когда меня в академии случайно подстрелили на стрельбище. И почему тут я подумал, что меня пронесет? Или решил, что выдюжу до возвращения на базу? Ага. Так мой организм со мной и согласился.
Стало меня трясти, будто кто колотит. Глаза затуманило, сердце забилось , как ненормальное, и хреново так, как раньше то и не было. Наверно потому что раньше меня сразу под мед наблюдение помещали или дома отсиживался, а не скакал горным козлом посреди пустыни, рискуя получить заражение крови. Вообщем, не знаю почему, но поплохело мне очень сильно и очень быстро. Я даже испугаться не успел или подумать «вот черт!» или чего-нибудь пафосное. А Ник успел. Он так выдохнул «Эван», когда я ему на плечо повалился, что я застыдился: что навязался ему в помощь, потому что черт меня дери просто хотел быть рядом, не терять его из виду, помочь при случаи опасности, подстраховать, а сам тра-да-дам оказался обузой из обуз, с которой ему еще и думать как разбираться. Успел только прошептать «Извини» и отрубился.
А очнулся в какой-то пещере, в которой как мне показалось мы песчаную бурю пережидали. И в голове все плыло, и жарко было немыслимо и Ника не было рядом. Был какой-то маленький чернокожий мужчина. Они там все маленькие, а по сравнению с Ником- совсем крохотные. А этот чернявый улыбался мне, кивал головой, говорил «Ник» и «друг» на английском , показывая на себя пальцем. Потом он положил мне руку на лоб и нахмурился. . Ладошка у него была холодная, или мне так казалось, и я опять вырубился. А в следующий раз когда очнулся, то того чернявого в пещере не было, я уверен, а Ник был рядом. Очень близко. Я лежал у него на коленях, а он держал меня за плечи и смотрел мне в лицо. Второй свободной рукой он растирал какое-то масло на моей груди. Оно приятно холодило и не дергало тело, как, знаешь любое соприкосновение кожи с одеждой царапает по нервам при такой температуре?
А еще я понял, что был голым. И голова у меня плыла. Я ведь говорил, да? И… черт, контроль напрочь. Пальцы у Ника легкие, будто бабочки. Такая махина, а прикосновения… В нормальном состоянии я бы ни в жизнь… Да я парням руки ломал ! Сам никогда, ни на секунду не … И…Глаза у него светлые, прозрачные и глубокие такие. Смотришь в них и ничего не страшно. И когда у него пальцы по бедру мне побежали…Ффффуух… Ну и как такое б я психологу рассказал, а? Или кому из ребят? Да даже дяде Роджеру…
И он... он не оттолкнул, не отпрянул, когда я чуть повернулся и ему в руку подался. Он продолжил. Спокойно так, невозмутимо, хоть брови и дрогнули. И черт, как же это было приятно. Температура ли, масло, легкие пальцы… Ник… Черт, не знаю! Но это было так здорово, что словами не передать. Я извивался у него на коленях так, что стриптизерши бы обзавидовались. А потом выгнулся, прикусил губу, закрыл глаза и… Я вырубился потом, опять, да . Но последнюю мысль свою я четко помню. Подумал, что безумно хочу прикоснуться к нему тоже.
Потом как сон помню какое-то бормотание, боль в плече, но не в том месте, где рана, а потом отпустило. Резко и сразу. Очнулся я здоровым, и со скорпионом на плече. Таким же, как у Ника, который так хотелось потрогать в предыдущий час, день, ночь… Оказалось я был без сознания всего пару часов. Ников друг- настоящий чародей.
Вот только наши еще до базы не добрались, рации у нас не работают, а преследователи смекнули что к чему и засели в той деревне, где мы про них все и узнавали. Это Ник узнал, когда чернявый меня лечил, а он на разведку ходил.
Поехали мы в ту деревню быстро, Ник все по пути рассказывал. Я молчал. Взглянуть на него боялся. Помнил же все. Потом сам себе мысленно подзатыльник дал и посмотрел ему в глаза. Выдержал не больше двух секунд. Мне так краска в щеки ударила, что я на мгновение подумал, опять лихорадка вернулась. А Ник запнулся на секунду и продолжил говорить сколько людей , сколько оружия… И я был так ему благодарен за это…
И в той деревне, точнее чуть поодаль от нее, там где стоял пустой большой крытый амбар. Около него и в нем основные действия и происходили. Жители по указанию Ника, которое он дал во время вылазки в мое беспамятство, то ли ушли из деревни, то ли спрятались по подвалам , если они у них есть. Только были мы одни там. Солдаты.
Большую часть мы тихо-мирно в рукопашную, по одному. А потом стрельбу открыли.
Я же когда ту француженку увидел… мне всех этих уродов перестрелять захотелось…с особой жестокостью, чтоб коленки и локти в начале… Вот и дрался и стрелял от души.
В амбаре пара крепких драк вышла, и , наконец, появляется один из предводителей этих ублюдков… И тут я увидел его…оппа капитан Джордана. И все стало понятно: и зеленые юнцы в отряде спасения, и спайка отряда из подравшихся противников, и неурядицы с джипом, рацией и местом возможного обнаружения журналистов, точнее их трупов, и то откуда у него бентли последней модели, и что капитан Джордан мне никогда не нравился. Только вот только про «понял» и разложить по полочкам что именно, это я сейчас могу, а тогда такой ступор на меня нашел. Как же так? Что здесь делает мой капитан? Пистолет то я не опустил, просто тупо на него наставил и смотрел, хлопая ресницами. А он свое не на меня навел, гад, на Ника. Знал, что с двоими сразу не справится. И еще впаривал мне , что его мол ребята мои послали, хоть он и в увольнительной вроде как был, и что Ник- предатель, двойной шпион и выгоду свою здесь имеет.
А я в оцепенении. Арестовать то его не получится, ясное дело, а стрелять в него… Он же все-таки военнослужаший соединенных штатов, мать его!
А Ник то на него, то на меня смотрит. Пистолет у него за пазухой, хоть реакция и быстрая. В монолог Джордана не вклинивается, а на лице , когда на меня смотрел, такое выражение… «не верь ему». Наверно со стороны я хорош был. Стоял истуканом, каменный и лицом и телом, ничего не говорил… Легко было поверить, что Джордановскую муть за чистую монету принимаю, выбираю….
А затем палец у капитана дернулся, тот, который на курке, и я выстрелил. Джордан ведь держал Ника на мушке, потому действия были на одних инстинктах:я целился не в плечо, не в ногу, а на поражение….… И Джордан выстрелил, успел… Только руку кинул прямо на меня. И тут была уже не колдобина, а самая настоящая дырка .
Смешно: я падаю, а в голове только одна мысль «блин, третье пулевое и опять от своих».
Очнулся я уже в госпитале. Меня аккуратно заштопали и предоставили неделю больничного курорта. Я там от тоски со стенками боксировал, пока медсестры не видели.
С ребятами моими полный порядок, с Эллой… относительный. А Ник не заходил. Боруц сказал: он как меня на всех скоростях привез, так и ушел обратно в пустыню. С тех пор его никто не видел.
Я ж пока там лежал, столько передумал. И что дурак, потому что с Ником после… до стрельбы в амбаре не поговорил. Дурак, что болтал, как трещетка, а его мало о чем расспрашивал. Мне же на самом деле так интересно узнать о нем: где рос, как жил, все ли у них такие здоровые в армии, отличается ли их служба от нашей: он пару раз присвистнул, когда я ему нашу столовую описывал, сказал, что мы… «буржуи недорезанные» и шикуем А еще жутко любопытно: какие мультфильмы он в детстве смотрел, какую музыку любит, цвет, женщин… Я б его с дяде познакомил- они б сошлись…
Еще чуть не свихнулся, думая, что вот если б война пару лет назад началась с советами: вот переубивали б друг друга, ни один бы мускул не дрогнул. И не встретились бы. А потом подумал, что я- почти что предатель. Жалею о вымышленной, предполагаемой смерти потенциального в прошлом противника больше, чем о такой же придуманной смерти своих же солдат… вот я завернул…Вообщем, как-то так додумался, что если б я во Вьетнаме воевал, то сдружился бы с вьетнамцем каким, а там недалеко и до предательства. Голову я загрузил основательно… Но какой у него любимый цвет?
И черт, я разговариваю с бутылкой… Да еще и пью в одиночку…
Лейтенант Эван Таймлин резко отставил початую бутылку виски подальше от себя , осмотрел свое холостяцкое, спартански обставленное и угнетающе чистое жилище.
Потом чертыхнулся и принял решение.
Прокуренный , отуманенный дымом, удушливый и наполненный равномерным гулом голосов бар ударил по почти всем его органам чувств сразу. Виски, щедро налитое в кружку до краев, обожгло язык. Пить виски за барной стойкой означало не напиваться в одиночестве. Равномерный гул зала за спиной напоминал о людях, которые проводили этот поздний, почти ночной час не за своими прямыми военными обязанностями.
Дверь бара хлопнула за его спиной, на мгновение мерный гул говорящих голосов утих, затем успокаивающее слух человеческое гудение возобновилось.
Эван не отрываясь смотрел на темную жидкость в стеклянной кружке, он даже не повернулся, когда рядом с ним кто-то сел.
- Тоже самое,- знакомый акцент выдернул его из глубокого раздумья, и он вскинул голову.
- Привет,- светлые глаза, светлые волосы и невозмутимое лицо.
-Здравствуй,- внезапно севший голос треснул на первом слоге.
- Ты в порядке? Тебя долго держали в госпитале.
Эван, ошарашенный от неожиданности, отвел на секунду взгляд, но пример храбрости для подражания сидел прямо перед ним, потому он сказал с места в карьер и совсем не то, что хотел выспросить:
- Ты прости меня… За… За тот раз. Это было поведение, недостойное офицера…
Ник смотрел на него долгим внимательным взглядом, пшеничные брови чуть сошлись вместе.
-Выйдем,- кивнул он в сторону двери.
Эван, ни говоря ни слова, пошел в след за ним. Человеческий гул питейного заведения замер еще раз. Солдаты провожали их настороженными взглядами. Эван не обращал на них внимания, приготовившись к выяснению отношений по-мужски. Сдачи давать он не будет. Не за что. А вот Нику видимо надо спустить пар.
Узкий тупиковый проем между каменной оградой и задней стеной бара был достаточно просторен для двоих человек. Эван прислонился к кирпичной кладке спиной и замер в ожидании удара. Но Ник облокотился правой рукой на ту же стену, почти над самым плечом Эвана. Близко. Очень близко.
Эван занервничал под слишком пристальным взглядом.
- Баш на баш? - спросил Ник.
-Что?- Теперь брови свел Эван. Ник качнул головой, усмехнулся и, наклонившись, лизнул ему щеку. Медленно и со вкусом. Эван впечатался спиной в кирпичную кладку.
- Этого достаточно для поведения недостойного офицера? – в темноте подворотни слабо освещенной тусклым фонарем Эван ясно различал искорки смеха в глазах напротив.
- А из вида я тебя не собираюсь выпускать. Ты же теперь тоже скорпион.
Тяжелая ладонь с легкими пальцами на секунду легла ему на то плечо, одежда на котором скрывала бинты и шрамированный рисунок под ними.
-Нет.- ответил на вопрос Эван и улыбнулся. Пальцы его пробежались по квадратному совершенно гладкому, как и у него, подбородку.: -Абсолютно не достаточное. Совсем не достаточное.
Светлая бровь вопросительно изогнулась, а в глазах искры смеха сменились жарким огнем. Очень жарким, опаляющим.
- Надо это исправить. Немедленно. У тебя есть место где это можно сделать?
Обняв друг друга за плечи, будто пьяные товарищи, поддерживающие друг друга по пути до дома, они пошли в сторону квартиры Эвана.
- И ты мне поможешь достроить новый амбар для племени. Старый… спалился.
-Обязательно.
вам неудобно будет, а мне неловко. .
читать дальшеЖанр: френдшип.
Название: Красный скорпион-2 (простенько и со смыслом, а также в лучших традициях названий сиквелов)
Фандом(источник): Красный скорпион
Герои: собствеено сам Красный скорпион и мой отдельно выдуманный и вылепленный товарищ. в моей голове имеет отдаленное сходство фейсом с чаннингом тотумом (картинку не нашла покамест).
Время действия: начало восьмидесятых 20-го века. вымышленная страна вроде как в африке.
Дисклаймер: герои не мои , денег не получаю . славу и почета тоже. преклонения никакого.
Ворнинг: НЕБЕЧЕНО. выдумано. вычурно. хаотично. халтурно.но из-за потрясающей отсутствия логики и здравого смысла в боевиках восьмидесятых годов- писать по ним одно удовольствие- знай соответствуй.
Такая вот история брат, что сижу сейчас с тобой и мелю языком безостановочно. А потому-что поговорить не с кем. С психологом? Мхх. С подчиненными? Не смеши. С Ником?... да с Ником я обо всем разговаривал. А об этом нужно поговорить именно с ним… Только где, черт возьми, я его теперь найду? Он появился ниоткуда и ушел в никуда. Вот и получается, что только с тобой. Может еще с дядей Роджером, если б он был здесь. Мы с ним хорошими друзьями были , обо всем говорили. Он мне всегда правду в лицо резал и от меня того же требовал. Он многого от меня требовал, но не , знаешь, словами, а… самим своим существованием. Я на него равнялся.
Дядя Роджер… Он пришел с войны- мне лет восемь было, до этого я его почти не видел, а тут… как в древней Греции получилось: до семи лет – на женской половине обитал, а с семи- пожалуйста к воинам.
Я в армию из-за него пошел, из-за его рассказов… и девушка у меня из армейских была, то есть вроде как и есть, но… она где-то там, а я где-то тут… двое военных в паре- это похуже, чем двое юристов, а я это говорю со знанием дела, слышишь? Отец с матерью однажды пытались юридически договориться о том, кто должен готовить мне завтрак…Так и ушел в школу голодным. Не было б дяди Роджера, стал бы я, наверное, адвокатом, как они. Или бизнесменом или еще кем похуже. Но когда я увидел дядю… у меня в голове как будто дзинькнуло, что-то, просияло. Он в гости пришел в парадной форме, со всеми медалями- глаза слепило. Но я не на форму купился. Потом в своем трейлере он уже не напрягался: джинсы, футболки, гитара, пиво и волосы длиннее приличного. Такой хиппи-вояка, представляешь? У него свой дом был, но он любил на трейлере уезжать на природу, где людей поменьше. Потом стал выезжать на природу , которая к нам поближе. Сказал отцу «запустил пацана», а мне так прямо и резанул «рожа у тебя чересчур красивая. Как бы кто не попортил.» и прав он был. Я до тринадцати лет на девчонку больше похож был. Морда смазливая, глаза зеленые, костлявый, да пригожий. А потом мышцы накачал, подбородок квадратным стал, да еще шальная пуля в академии мне лоск подпортила- лицо царапнула, шрамом обеспечила.
Дядя учил меня драться, лазать по деревьям, смешно, но я до этого боялся… в футбол со мной играл, истории рассказывал… Про войну особо не говорил, все про своих ребят.
У него свой иконостас был,- цветочный горшок, а в него рядком – военные жетоны воткнуты. «война,- говорил, - дрянь, но каких я там ребят встречал»
Я Нику про него рассказывал. Вообще молчать не мог рядом с ним. Хоть нет, постой, -первые несколько часов молчал, как рыба. Мы ж с ним познакомились… экстремально.
В том баре, где все приличные офицеры пьют, а молодняк дерется.
Когда я влетел внутрь, то не особенно разбирался. Моих ребят били, и я старался их растащить. Нас замел патруль до выяснения, и только тогда я узнал, что шестеро моих молодцов дрались с одним. А потом, в камере куда нас дипломатично запихнули всех скопом, я уже выяснил, что он- русский солдат, а драку начали мои молодцы, за что им крупно потом влетело от меня. Там же в камере я хранил лицо, ожидая пока свяжутся со старшим офицером, и рассматривал его
Он сидел напротив- удобно разглядывать было, хоть и из-под лобья. Смешно нас семеро в одном углу, а он один- в противоположном. Как на ринге.
Здоровущий- выше меня на полголовы, а я не самый маленький парень в армии.
Светловолосый- волосы будто обгорели на солнце да и остались в таком состоянии
Полусидел расслабленно на скамье, и вальяжно так ухмылялся в нашу сторону… в мою… Мои парни злобно на него косились, но рядом со мною не делали никаких попыток его задеть.
Нас выпустили через час. Нас. Его оставили в камере.
Какого же было мое удивление, - увидеть его в кабинете капитана на следующее утро.
А уж то, что капитан взял его на роль проводника… Шок одним словом.
Видишь ли , был инцидент- пропали пятеро международных журналистов. Мы должны были их найти, а Ника назначили в проводники, потому что он и был тот самый «охотник», «чокнутый», «поводырь» или самое известное его имя- «скорпион», полумифический герой пустыни, приведение- про которого все говорили, но никто не видел.
Николай- вот полное его имя, которое я сразу же на свой лад сократил до Ника. И в звании лейтенанта. «Вот , черт»- мысленно выругался я, «у нас с ним одно звание»
Он конечно уже не служил в своей армии, но звание хранил, как… как мой дядя те жетоны.
И вот стою я , смотрю на эту махину- он на полголовы выше, загорелее, мощнее, а глядит прямо мне в глаза и усмехается, как накануне в камере. А у меня еще губа саднит, потому что кто-то, может, и он по лицу мне заехал и вообще неловко как-то- он потенциальный враг, хоть и не службе, а вдруг заведет куда не туда? Мне на него сердится нечего, это у ребят гордость задетая, а у меня только осадок после драки и кутузки. Лицо я держал , протянутую руку пожал, с секундной задержкой, но пожал. Крепко, но без давления
Хотя… честно говоря… бычился я потому, что он мне сразу понравился. Как в камере его увидел и разглядел, а потом сопоставил, что он моих желторотых еще пожалел, не на полную бил, не покалечил.
Но понял я это совсем недавно.
Первое время мы будто псы вынюхивались, осторожничали. Да и не одни мы были. Со мной снарядили четверых. Ник как их увидел себе под нос что-то буркнул. Он потом, когда мы общаться стали, сказал, что и один бы справился, но дословно «освобождать всегда должны американцы»
А парней неопытных дали. Совсем зеленых. Капитан скривился, когда их увидел.
Боруц- моя тень, один из тех, кто был тогда в баре, а потом в кутузке- самый опытный и это было печально. Клим- санитар с робкой, как у девушки, улыбкой. Долтон- у него даже бритая лысино будто кучрявилась, а уж когда отрастал, так кудрился будь здоров, подрывник. Уивер- умел делать такое лицо, что становилось страшно.
Вот мы такие красавцы, в полном обмундировании, с вещьмешками и на джипе ждем нашего скорпиона, а он приходит- чуть не в шортах, майке. Опять усмешка в поллица и такой , знаешь, очень обидный прищур глаз. Через час поездки по желтому ландшафту лицо зачесалось, а он вдруг прика… попросил остановиться и сделать привал. Ну я подумал, он может след учуял. Стою вдаль вглядываюсь, а он подходит и ни слово не говоря с серьезным видом мне лицо трогает. У меня сердце вниз ухнуло, думал приплыли… только потом почувствовал, что- то влажное, холодящее, а потом углядел, что ребята по парам разбились и чем-то друг друга сосредоточенно мажут, будто камуфляж накладывают. Ну я расслабился немного, а сам про себя думаю, что сразу я ему не врезал, как плохое подумал, даже в голову не пришло отшатнуться. Хотел бы я на свое лицо тогда взглянуть : наверно глаза , как фары и рот открыт, а ресницы хлоп-хлоп ошарашено.
Я ж парней за меньшее охаживал. А когда один офицер пытался подъехать - это стоило ему сломанной руки, а мне досрочного звания лейтенанта. Я Нику рассказывал.
У нас как-то так получалось, что то хворост для костра собрать, то местность осмотреть, привал сторожить- мы как-то все время не сговариваясь вдвоем оказывались
Один раз, когда местность через прицел просматривал, он спросил:
- «Ресницы не мешают?»- деловито так, без подкола, из чистого любопытства.
-«Теперь нет»,- отвечаю,- «хотя в военной академии на экзамене кровь мне попортили и я их сотриг».
Он приподнял бровь и посмотрел на меня уважительно. Я ему рассказал, как на экзамене в военной академии разозлился , когда не получалось выбить мишень- ресницы между собой сцеплялись- и заорал «ножницы» на весь полигон. Комиссия тогда тоже впечатлилась: после этого я отлажено стрелял один за одним, а до этого мазал и мазал.
- «И как оно было… почти без ресниц?» - наклонив, голову спросил он.
- «Да ничего, только когда я делал так»- я зажмурил один глаз, и постучал пальцем по щеке у самых ресниц,- «тут кололось».
Ник усмехнулся. Но не обидно, а так «ух, ты» и «не ожидал» и «молодец».
А ребята, сидевшие чуть поодаль на привале, тянули шеи, чтоб услышать наш разговор. Особенно Боруц. Я ж его личный пример для подражания и обожания.
Боруц-он… такие ребята есть. Равняются на кого-то и почитают его чуть ли не божеством. Знавал я такие случаи. Предан, будто раб, или собака, но потом приходит момент осознания и тут хорошо, если просто с пьедестала скинут, а то и загрызут насмерть…
Но я заслужил его уважение делами, а не смазливым лицом, красивой винтовкой или перспективными связями. Тем и успокаивался. Думал пройдет. Парень то толковый…
Я вот подумал..
У меня ж всегда друзей мало было. Каждый второй парень в школе и академии назовется моим другом, но…Я как в восемь лет решил, кем дальше буду, так все. Меня заклинило. Кроссы, упражнения, чтение по теме. Мало у кого из моих сверстников такая целеустремленность была. Вот и получалось, что в основном верховодил. На равных как-то общения не получалось.
А в вест-пойнте я вгрызся по самую печонку. Лучшим был. А служить стал, как обухом по голове «и где же все те замечательные парни, про которых дядя рассказывал?» Штабные крысы, пустоголовые, просто идиоты… Я даже испугался немного. Такое окружение… А с просто солдатами мне уже дистанцию положено держать. Настоящих бойцов то я нашел, вот только один- моряк, второй- летчик, а третья на другом конце мира служит. «военно-вооруженные силы в миниатюре»
Поэтому с Ником… с Ником было странно, ново, необычно. И именно так, как я представлял, когда дядя Роджер рассказывал про своих ребят.
Но, отвлекся.
Мы были в режиме радиомолчания до точки выхода на связь. Но до этого времени связь у нас сдохла из-за песчаной бури , которую то мы пережили спокойно, благодаря Нику, а вот наш джип и вещи, которые были в нем…Скорость перемещения машины значительно уменьшилась, а рация сдохла намертво. А настигла нас песчаная кутерьма на второй день нашего пути, который должен был стать и точкой нашего возврата, вот только не стал. Людей на месте мы не обнаружили. Собственно мы и место то не обнаружили – голая пустыня, и по началу я решил, что наша разведка нас напарила. А потом подошли- разглядели под песком и остатки сгоревших почти до тла зданий, и трупы. Кто-то либо знал о нашем приходе, либо решил подстраховаться.. И можно было бы идти назад, но, понимаешь, останков было аккурат на четырех человек. Мужчин. А пятую журналистку видимо забрали… для определенных целей.
И мы пошли за Ником, который повел нас дальше за ублюдками. Ник сказал , что они ведь не святым духом питаются, а добывают где-то продовольствие, и мы пришли в небольшую деревню, полную маленьких доброжелательных черных людей. Поговорил с ними на ихнем языке, а по пути он что-то высматривал на песке и хитро щурил глаза , когда я спрашивал, что он там видит.
И когда мы нашли их новую стоянку, то разделились : я, Ник и Клим пошли вперед, а остальные остались на стреме. Мы выбрали сумерки вечера, послеобеденную тишь, когда большая часть ублюдков в военной форме уехала на своих танко-джипах. Но как всегда пара решивших не вовремя проявить старательную прыть, охранников чуть не погубила все дело. Точнее мы с Ником справились бы с ними без проблем , тихо и по одиночке, но вот Боруцу так не показалось…
Если у человека есть заряженная винтовка, то он рано или поздно выстрелит. . Может , когда Боруц смотрел на меня через прицел в тот момент, когда гориллоподобный гад душил меня стальным захватом за горло у меня и было не самое веселое выражение лица, но я мог бы справиться с гориллой, правда. Я как-раз уворачивался, потому то Боруц и меня задел, когда выстрелил. Он попал в гориллу- уложил его насмерть, молодец. Но и меня поцарапал. Скажешь большая ль беда, царапина? Я тебе потом расскажу.
Отыскали журналистку, в охапку ее и бежать, пока остальные не опомнились. Девчонка ни жива ни мертва, смотреть на нее страшно. Трясется вся, смотрит глазами полными ужаса и лепечет что-то на французском. Ее Клим еле осмотрел, только ощупал слегка на предмет тяжелых увечий- она отшатывалась от него все время, хорошо не кричала, и льнула к Боруцу, видимо найдя в нем родственную душу. Боруц был не менее ошарашен , чем она. То ее неловко успокаивал, то смотрел на меня безумными глазами и просил прощения. Я выговор ему короткий сделал из-за самой стрельбы, да не выговор , так внушение, а потом убедил его, что со мною все в порядке- царапина. Но Ник с этим диагнозом не согласился. Сказал, что это не царапина, а колдобина. Меня ведь Ник, пока Клим занят был, осматривал и врачевал мое плечо. Пальцы у него легкие, незаметные, боли совсем не чувствовалось. Раз, два и я уже перевязанный. Раз, два и джип наш захрипел, как недобитая лошадь, и снизил скорость еще раз. Ехать мы стали не быстрее черепахи или той же недобитой лошади. А за нами ведь и погоню уже если не снарядили, то вот-вот запустят. А машины у них не в разы быстроходней. Проехали мы так все вместе еще немного, а потом опять разделились. Ник как сказал, что пойдет следы заметать-переделывать, я тут же «я с тобой» выпалил. Потом уже попытался придумать вразумительное оправдание сам себе, что и не могу я его одного отпускать, и мало ли чего он вдруг удумает, и я вроде как условно главный и всякие там глупости. А Ник только кивнул спокойно, будто и не сомневался в моем участии. Дал парням компас и инструкции как двигаться дальше. А я Боруца старшим сделал. У него лицо просияло, словами не описать. И тоже кивнул только, но знал я, что журналистку , ее Элла звали, он доставит живой и невредимой чего бы это ему ни стоило и что бы по пути не случилось. И Элла это почувствовала и подуспокоилась. И Ник на меня так опять с прищуром посмотрел, как тогда когда я про ресницы рассказывал.
Спрыгнули мы в добрый путь, темную ночь и холодный песок.
Саботировали колонну злопыхателей, отправленных за нами в погоню. Первую машину в тартарары отправили, вторую перевернули, а последнюю , избавившись от содержимого, угнали. Оставшиеся три полетели уже за нами в погоню, совсем в другую от ребят сторону. Этого нам только и надо было. Постреляли конечно друг в друга. Мы им шины пробили и количество человек подсократили, а они нам тоже машину покоцали. И рацию только что стыренную убили и бак с горючем на кочке, из-за быстрой езды камнем помяло и чуть не пробило, но тогда уже наши шинопробитые преследователи уже отстали и это было не смертельно.
Только вот помнишь про царапину?
Да… Особенность у моего организма такая, что если есть на теле открытые раны , то лихорадить меня начинает. Мелкие царапки- ерунда, но порезы покрупнее… Я вон и с лицом тогда недели две провалялся в госпитале. Ну, когда меня в академии случайно подстрелили на стрельбище. И почему тут я подумал, что меня пронесет? Или решил, что выдюжу до возвращения на базу? Ага. Так мой организм со мной и согласился.
Стало меня трясти, будто кто колотит. Глаза затуманило, сердце забилось , как ненормальное, и хреново так, как раньше то и не было. Наверно потому что раньше меня сразу под мед наблюдение помещали или дома отсиживался, а не скакал горным козлом посреди пустыни, рискуя получить заражение крови. Вообщем, не знаю почему, но поплохело мне очень сильно и очень быстро. Я даже испугаться не успел или подумать «вот черт!» или чего-нибудь пафосное. А Ник успел. Он так выдохнул «Эван», когда я ему на плечо повалился, что я застыдился: что навязался ему в помощь, потому что черт меня дери просто хотел быть рядом, не терять его из виду, помочь при случаи опасности, подстраховать, а сам тра-да-дам оказался обузой из обуз, с которой ему еще и думать как разбираться. Успел только прошептать «Извини» и отрубился.
А очнулся в какой-то пещере, в которой как мне показалось мы песчаную бурю пережидали. И в голове все плыло, и жарко было немыслимо и Ника не было рядом. Был какой-то маленький чернокожий мужчина. Они там все маленькие, а по сравнению с Ником- совсем крохотные. А этот чернявый улыбался мне, кивал головой, говорил «Ник» и «друг» на английском , показывая на себя пальцем. Потом он положил мне руку на лоб и нахмурился. . Ладошка у него была холодная, или мне так казалось, и я опять вырубился. А в следующий раз когда очнулся, то того чернявого в пещере не было, я уверен, а Ник был рядом. Очень близко. Я лежал у него на коленях, а он держал меня за плечи и смотрел мне в лицо. Второй свободной рукой он растирал какое-то масло на моей груди. Оно приятно холодило и не дергало тело, как, знаешь любое соприкосновение кожи с одеждой царапает по нервам при такой температуре?
А еще я понял, что был голым. И голова у меня плыла. Я ведь говорил, да? И… черт, контроль напрочь. Пальцы у Ника легкие, будто бабочки. Такая махина, а прикосновения… В нормальном состоянии я бы ни в жизнь… Да я парням руки ломал ! Сам никогда, ни на секунду не … И…Глаза у него светлые, прозрачные и глубокие такие. Смотришь в них и ничего не страшно. И когда у него пальцы по бедру мне побежали…Ффффуух… Ну и как такое б я психологу рассказал, а? Или кому из ребят? Да даже дяде Роджеру…
И он... он не оттолкнул, не отпрянул, когда я чуть повернулся и ему в руку подался. Он продолжил. Спокойно так, невозмутимо, хоть брови и дрогнули. И черт, как же это было приятно. Температура ли, масло, легкие пальцы… Ник… Черт, не знаю! Но это было так здорово, что словами не передать. Я извивался у него на коленях так, что стриптизерши бы обзавидовались. А потом выгнулся, прикусил губу, закрыл глаза и… Я вырубился потом, опять, да . Но последнюю мысль свою я четко помню. Подумал, что безумно хочу прикоснуться к нему тоже.
Потом как сон помню какое-то бормотание, боль в плече, но не в том месте, где рана, а потом отпустило. Резко и сразу. Очнулся я здоровым, и со скорпионом на плече. Таким же, как у Ника, который так хотелось потрогать в предыдущий час, день, ночь… Оказалось я был без сознания всего пару часов. Ников друг- настоящий чародей.
Вот только наши еще до базы не добрались, рации у нас не работают, а преследователи смекнули что к чему и засели в той деревне, где мы про них все и узнавали. Это Ник узнал, когда чернявый меня лечил, а он на разведку ходил.
Поехали мы в ту деревню быстро, Ник все по пути рассказывал. Я молчал. Взглянуть на него боялся. Помнил же все. Потом сам себе мысленно подзатыльник дал и посмотрел ему в глаза. Выдержал не больше двух секунд. Мне так краска в щеки ударила, что я на мгновение подумал, опять лихорадка вернулась. А Ник запнулся на секунду и продолжил говорить сколько людей , сколько оружия… И я был так ему благодарен за это…
И в той деревне, точнее чуть поодаль от нее, там где стоял пустой большой крытый амбар. Около него и в нем основные действия и происходили. Жители по указанию Ника, которое он дал во время вылазки в мое беспамятство, то ли ушли из деревни, то ли спрятались по подвалам , если они у них есть. Только были мы одни там. Солдаты.
Большую часть мы тихо-мирно в рукопашную, по одному. А потом стрельбу открыли.
Я же когда ту француженку увидел… мне всех этих уродов перестрелять захотелось…с особой жестокостью, чтоб коленки и локти в начале… Вот и дрался и стрелял от души.
В амбаре пара крепких драк вышла, и , наконец, появляется один из предводителей этих ублюдков… И тут я увидел его…оппа капитан Джордана. И все стало понятно: и зеленые юнцы в отряде спасения, и спайка отряда из подравшихся противников, и неурядицы с джипом, рацией и местом возможного обнаружения журналистов, точнее их трупов, и то откуда у него бентли последней модели, и что капитан Джордан мне никогда не нравился. Только вот только про «понял» и разложить по полочкам что именно, это я сейчас могу, а тогда такой ступор на меня нашел. Как же так? Что здесь делает мой капитан? Пистолет то я не опустил, просто тупо на него наставил и смотрел, хлопая ресницами. А он свое не на меня навел, гад, на Ника. Знал, что с двоими сразу не справится. И еще впаривал мне , что его мол ребята мои послали, хоть он и в увольнительной вроде как был, и что Ник- предатель, двойной шпион и выгоду свою здесь имеет.
А я в оцепенении. Арестовать то его не получится, ясное дело, а стрелять в него… Он же все-таки военнослужаший соединенных штатов, мать его!
А Ник то на него, то на меня смотрит. Пистолет у него за пазухой, хоть реакция и быстрая. В монолог Джордана не вклинивается, а на лице , когда на меня смотрел, такое выражение… «не верь ему». Наверно со стороны я хорош был. Стоял истуканом, каменный и лицом и телом, ничего не говорил… Легко было поверить, что Джордановскую муть за чистую монету принимаю, выбираю….
А затем палец у капитана дернулся, тот, который на курке, и я выстрелил. Джордан ведь держал Ника на мушке, потому действия были на одних инстинктах:я целился не в плечо, не в ногу, а на поражение….… И Джордан выстрелил, успел… Только руку кинул прямо на меня. И тут была уже не колдобина, а самая настоящая дырка .
Смешно: я падаю, а в голове только одна мысль «блин, третье пулевое и опять от своих».
Очнулся я уже в госпитале. Меня аккуратно заштопали и предоставили неделю больничного курорта. Я там от тоски со стенками боксировал, пока медсестры не видели.
С ребятами моими полный порядок, с Эллой… относительный. А Ник не заходил. Боруц сказал: он как меня на всех скоростях привез, так и ушел обратно в пустыню. С тех пор его никто не видел.
Я ж пока там лежал, столько передумал. И что дурак, потому что с Ником после… до стрельбы в амбаре не поговорил. Дурак, что болтал, как трещетка, а его мало о чем расспрашивал. Мне же на самом деле так интересно узнать о нем: где рос, как жил, все ли у них такие здоровые в армии, отличается ли их служба от нашей: он пару раз присвистнул, когда я ему нашу столовую описывал, сказал, что мы… «буржуи недорезанные» и шикуем А еще жутко любопытно: какие мультфильмы он в детстве смотрел, какую музыку любит, цвет, женщин… Я б его с дяде познакомил- они б сошлись…
Еще чуть не свихнулся, думая, что вот если б война пару лет назад началась с советами: вот переубивали б друг друга, ни один бы мускул не дрогнул. И не встретились бы. А потом подумал, что я- почти что предатель. Жалею о вымышленной, предполагаемой смерти потенциального в прошлом противника больше, чем о такой же придуманной смерти своих же солдат… вот я завернул…Вообщем, как-то так додумался, что если б я во Вьетнаме воевал, то сдружился бы с вьетнамцем каким, а там недалеко и до предательства. Голову я загрузил основательно… Но какой у него любимый цвет?
И черт, я разговариваю с бутылкой… Да еще и пью в одиночку…
Лейтенант Эван Таймлин резко отставил початую бутылку виски подальше от себя , осмотрел свое холостяцкое, спартански обставленное и угнетающе чистое жилище.
Потом чертыхнулся и принял решение.
Прокуренный , отуманенный дымом, удушливый и наполненный равномерным гулом голосов бар ударил по почти всем его органам чувств сразу. Виски, щедро налитое в кружку до краев, обожгло язык. Пить виски за барной стойкой означало не напиваться в одиночестве. Равномерный гул зала за спиной напоминал о людях, которые проводили этот поздний, почти ночной час не за своими прямыми военными обязанностями.
Дверь бара хлопнула за его спиной, на мгновение мерный гул говорящих голосов утих, затем успокаивающее слух человеческое гудение возобновилось.
Эван не отрываясь смотрел на темную жидкость в стеклянной кружке, он даже не повернулся, когда рядом с ним кто-то сел.
- Тоже самое,- знакомый акцент выдернул его из глубокого раздумья, и он вскинул голову.
- Привет,- светлые глаза, светлые волосы и невозмутимое лицо.
-Здравствуй,- внезапно севший голос треснул на первом слоге.
- Ты в порядке? Тебя долго держали в госпитале.
Эван, ошарашенный от неожиданности, отвел на секунду взгляд, но пример храбрости для подражания сидел прямо перед ним, потому он сказал с места в карьер и совсем не то, что хотел выспросить:
- Ты прости меня… За… За тот раз. Это было поведение, недостойное офицера…
Ник смотрел на него долгим внимательным взглядом, пшеничные брови чуть сошлись вместе.
-Выйдем,- кивнул он в сторону двери.
Эван, ни говоря ни слова, пошел в след за ним. Человеческий гул питейного заведения замер еще раз. Солдаты провожали их настороженными взглядами. Эван не обращал на них внимания, приготовившись к выяснению отношений по-мужски. Сдачи давать он не будет. Не за что. А вот Нику видимо надо спустить пар.
Узкий тупиковый проем между каменной оградой и задней стеной бара был достаточно просторен для двоих человек. Эван прислонился к кирпичной кладке спиной и замер в ожидании удара. Но Ник облокотился правой рукой на ту же стену, почти над самым плечом Эвана. Близко. Очень близко.
Эван занервничал под слишком пристальным взглядом.
- Баш на баш? - спросил Ник.
-Что?- Теперь брови свел Эван. Ник качнул головой, усмехнулся и, наклонившись, лизнул ему щеку. Медленно и со вкусом. Эван впечатался спиной в кирпичную кладку.
- Этого достаточно для поведения недостойного офицера? – в темноте подворотни слабо освещенной тусклым фонарем Эван ясно различал искорки смеха в глазах напротив.
- А из вида я тебя не собираюсь выпускать. Ты же теперь тоже скорпион.
Тяжелая ладонь с легкими пальцами на секунду легла ему на то плечо, одежда на котором скрывала бинты и шрамированный рисунок под ними.
-Нет.- ответил на вопрос Эван и улыбнулся. Пальцы его пробежались по квадратному совершенно гладкому, как и у него, подбородку.: -Абсолютно не достаточное. Совсем не достаточное.
Светлая бровь вопросительно изогнулась, а в глазах искры смеха сменились жарким огнем. Очень жарким, опаляющим.
- Надо это исправить. Немедленно. У тебя есть место где это можно сделать?
Обняв друг друга за плечи, будто пьяные товарищи, поддерживающие друг друга по пути до дома, они пошли в сторону квартиры Эвана.
- И ты мне поможешь достроить новый амбар для племени. Старый… спалился.
-Обязательно.
@темы: Фанфики
-
-
30.11.2009 в 18:22АААА!!!
Я была уже почти уверена, что не будет никакого хэппи энда, а тут такое! Мрррмррр!
Я тебя обожаю!
Может, я свой фанфик допишу когда-нибудь. Он он, зараза, длинный, нет времени заниматься.
-
-
30.11.2009 в 21:16пиши, пиши, а бетой васю сделай. у него ж идеальный русский гворишь) и все отмазы и предполагаемые попятные ты ему счетом уже выставила. остается только финальным и проверочным ударом добить "а теперь проверь-ка слэшный фик" и следить за реакцией)))
-
-
30.11.2009 в 21:30Но ты знаешь, так убедительно все шло не к флаффу, что я уже расстроилась даже.
Огромное спасибо еще раз.
Насчет того, чтобы сделать Васю бетой, я подумаю. Богатая идея.